Однако мажоритарная система сильно искажает волеизъявление избирателей. Еще в конце XIX века известный юрист профессор Н. М. Коркунов в книге «Пропорциональные выборы» (СПб., 1896) утверждал, что избрание по большинству голосов «неизбежно приводит к лишению значительного числа граждан, по закону пользующихся избирательным правом, фактической возможности избрать себе представителей». Допустим, победитель получил 50% + 1 голос. Это означает, что голоса 49, 99% избирателей, поданные за других кандидатов, летят в мусорную корзину. Если же для победы необходимо набрать всего 25% голосов, то парламент не услышит голосов 3/4 избирателей. А это уже профанация идеи выборов.
Коркунов справедливо утверждал, что только при разнородном составе парламента «его суждения будут отличаться должной всесторонностью, обдуманностью, беспристрастностью». Эти же аргументы прозвучали в докладе Комиссии о системах избирательного права указанного Особого совещания, с которым выступил виднейший знаток конституционного права профессор Н. Лазаревский. Он признал, что ни одна из существующих систем избирательного права не может быть признана свободной от недостатков по существу и неудобств при практическом применении. Но с точки зрения государственных интересов, «нельзя не признать желательным, чтобы и голоса тех групп населения, которые остались в меньшинстве, тоже были выслушаны парламентом». Он особо подчеркивал, что система простого большинства подчас «дает представительство, явно не соответствующее большинству в стране».
Сторонники мажоритарной системы (в их числе были такие известные либералы, как М. С. Аджемов, В. М. Гессен, В. А. Маклаков и другие) упрекали своих оппонентов за то, что выставленные в крупных округах по партийным спискам кандидаты не были известны местному населению, «чуждые для него и потому мало авторитетные». Если бы население узнало их ближе, то, может быть, не выбрало бы их вовсе. Депутат, избранный по мажоритарной системе, «не утрачивает местного отпечатка, он сохраняет, так сказать, географическую физиономию». Их оппоненты парировали этот довод, утверждая, что в этом случае депутату придется «заискивать и искать покровительства у местных сильных людей» и он станет простым ходатаем по местным делам, в то время как депутаты не защитники «интересов колокольни, а люди с более широкими горизонтами». Говоря современным языком, при мажоритарной системе трудно избежать зависимости от местной, региональной элиты, в то время как парламент должен быть выразителем общенациональных интересов. К тому же по мажоритарным округам часто проходят лица сомнительной репутации, поднаторевшие в популизме и даже связанные с криминальными структурами.
Следует отметить, что разногласия в заседаниях Особого совещания возникали и среди сторонников пропорциональной системы выборов. Так, некоторые из них опасались, что имена партийных лидеров поведут за собой весь список, куда включены кандидаты, «не представляющие собой никакой ценности». Они считали, что избиратели должны голосовать за одну фамилию в таком списке. В результате подсчета голосов последовательность фамилий в списке может быть серьезно скорректирована.
Достоинством мажоритарной системы считалась возможность проведения второго тура голосования, способствующего «кристаллизации воли населения». К тому же он, как барометр, указывал на изменение настроений в обществе. Сторонники выборов по партийным спискам, напротив, были убеждены, что второй тур «не выясняет истинной воли избирателей, а, наоборот, затемняет ее, так как весьма часто приводит к заключению противоестественных блоков, деморализующих избирателей».
Защитники мажоритарной системы указывали на то, что при слабости и малочисленности партий в России на деле несколько сотен тысяч членов партий могут подчинить своей воле многомиллионное население страны и «на место прежней самодержавной бюрократии у власти станет новая партийная бюрократия». Этой опасности исключать нельзя, но во всем мире выборы представляли уже тогда чисто партийное мероприятие, независимые или беспартийные кандидаты редко имели шанс на успех, ибо сам избирательный процесс и политическая борьба требуют колоссальных организационных усилий и одиночкам в ней делать нечего.
Не секрет, что во всем мире избирательная кампания - дело весьма дорогостоящее. Хотя законодательство многих стран предполагает выделение государственных субсидий партиям и движениям, зависимость от частных пожертвований, притом существенная, остается. Контролировать перераспределение средств в условиях мажоритарной системы крайне сложно. Нередко выборы превращаются в соревнование денежных мешков.
По нашему опыту мы знаем, что депутаты фактически свободны от своих обещаний перед избирателями, легко переходят из одной партии в другую, а в парламенте - из одной фракции в другую. Выборы от партий и движений ставят определенный предел этому и дисциплинируют депутатов. Ибо они лишаются возможности безответственных выступлений, выходящих за рамки партийной программы, и не могут уйти от лозунгов, выдвинутых во время предвыборной кампании. Это было замечено еще в 1917 году.
Пропорциональная система, по мнению ее сторонников, снижает накал и приемы политической борьбы, реже переходит «в область личных интересов и личной жизни кандидатов». Ведь, судя по газетным предвыборным баталиям и войне листовок, можно сделать вывод, что будущий парламент будет состоять из одних мерзавцев – так много грязи выливается в ходе борьбы за депутатские кресла. Авторы положения о выборах в Учредительное собрание думали и о таких «мелочах».
Противники выборов по партийным спискам считали, что такая система требовала «высокого умственного и культурного развития населения, а также продолжительной практики парламентской жизни». Население России, по их мнению, представляло «аморфную массу», и «в сознательную партийную жизнь у нас втянут лишь очень тонкий слой населения». Их оппоненты, наоборот, утверждали, что только введение пропорциональной системы заставит политические партии более четко сформулировать свои цели, а сама партийная борьба вызовет конкуренцию идей и программ и будет способствовать росту политического самосознания народа. Это же, в свою очередь, «в значительной мере предохраняет страну от неорганизованных анархических эксцессов».
Сегодня инициатива В. В. Путина даст толчок для постепенного формирования в России политических партий в их общепринятом понимании, позволит уйти от партий-однодневок, партий, чье фактическое влияние не выходит за рамки Садового кольца, партий одного политика. Правда, это будет возможно при отсутствии единого общефедерального списка. Для обеспечения прохождения лидеров партий в Государственную думу можно, как и в 1917 году, разрешить им входить в 5 региональных списков. В случае победы в нескольких округах они должны сделать выбор: какой из округов будут представлять в парламенте.
Главное преимущество этой системы в том, что выборы по партийным спискам более адекватно отражают волю избирателей. Другими словами, они являются периодически проводимыми референдумами об электоральных предпочтениях, реальной поддержке или осуждении внутренней и внешней политики. Достоинством пропорциональной системы выборов была более простая их организация. В европейской части России можно было воспользоваться существовавшим административно-территориальным делением страны на губернии как готовыми избирательными округами.
Наконец, еще один важный аргумент в пользу пропорциональной системы. Россия - страна многонациональная, и при мажоритарной системе выборов может возникнуть ситуация, при которой многие национальные меньшинства вообще будут лишены представительства в парламенте. В качестве примера в Особом совещании указывали на вотяков Вятской губернии, ни в одном уезде не составлявших более 25% (при общей численности 400 тыс. человек). В Кубанской области казаки насчитывали 45% всего населения, но при мажоритарной системе они могли получить гарантированное представительство только в одном округе из семи.
В 1917 году абсолютное большинство (27 против 9) на пленарном заседании Особого совещания для подготовки проекта Положения о выборах в Учредительное собрание, взвесив все «за» и «против», склонилось к введению пропорциональной системы. Как писал участник этого совещания профессор Н. Лазаревский, «лишь та избирательная система может быть признана приемлемою, которая с исчерпывающей полнотой обеспечила бы представительство в будущем Учредительном собрании всем существующим в России политическим, национальным, профессиональным и др. группировкам, хотя бы и не представляющимся по численному составу своему особо значительными».
Итак, за основу был взят принцип справедливости, столь существенный для российского менталитета.
Александр СЕНИН,
кандидат исторических наук,
Историко-архивный институт РГГУ
ФельдПочта № 51, 25 октября 2004
